Скуало сосредоточенно прыгал с ветки на ветку, хмурясь больше обычного. Ему было противно – липкое, холодное ощущение неприятным волнами распространялось по телу, то ли омывая, то ли опутывая. Или скорее поглощая – до того стало как-то неуютно. И так непривычно.
  Он привык убивать с юности. Драться – с самого детства. Еще будучи совсем ребенком, он спокойно мог поколотить целый клуб фехтовальщик. Немногим позже грань между жизнью и смертью как-то незаметно стерлась, и он начал убивать – хладнокровно и безжалостно. Он всего лишь хотел стать лучшим, и шел к этой цели, попросту устраняя препятствия – никаких угрызений совести, кошмаров. Никакой жалости. Но это было так давно, что воспоминания подернулись уже дымкой забытья, а на весь он полностью с того времени покрылся кровью не только своих соперников или в чем-то повинных людей, но и так же невиновных. Он был варийцем, гордился этим и поддерживал имидж безжалостного отряда убийц, работающего профессионально и не оставляющего свидетелей.
  Так что же изменилось? То, что его новая жертва – его бывший одногруппник? Чушь, в Академии они почти что и не сталкивались. Другом он ему не был, даже приятелем – лишь деловой партнер, один из верхушки Альянса, с которым надо было поддерживать дружественные отношения. Весьма назойливый партнер, стоило заметить. То, с каким рвением, он заботился обо всех тех, с кем был как-то связан, не могло не раздражать.
  Впрочем, гораздо больше Скуало бесило другое – он обязан был Мустангу жизнью. Аж дважды. И, может быть, именно поэтому было так противно убивать того, кто спасал ему жизнь? Именно противно – не страшно, не было и сожалений или каких-то сомнений. Просто противно, и все. Словно вляпался во что-то липкое, и не можешь очиститься.
  Суперби осклабился своим мыслям. Расчувствовался так, словно бы его насильно отправили на задание. А ведь он вызвался сам, решив, что именно он способен и должен устранить Каваллоне. Все было подготовлено: Маммон давно наделал компроматов, по которым выходило, что Мустанг и его семья занимались бизнесом, который не приемлет Альянс. Сейчас Вайпер и Бел устраивали засаду «Дымовой бомбе» с целью всего лишь обезвредить, главное дело должен был сделать босс. К счастью, его пламя Неба и Ярости могло смешиваться лишь по желанию Занзаса, а так могло использоваться отдельно. Чертовски удобно, как и то, что действие небесного пламени у всех похоже.
  От мыслей о боссе стало как-то легче. Не важно, кто встанет перед ним: одногруппник, воспитанник, даже его семья – он всех убьет ради Занзаса, и ради исполнения своей клятвы. Исполнения общих амбиций. Ведь именно эти воспоминания – о первой встрече и принесении клятвы – остались незыблемо яркими, неугасающими. Такими же, как ярость Занзаса.
  Скуало затормозил, тут же скрывшись в листве. Посмотрел на наручные часы – Каваллоне должен был скоро прибыть. Его позвали неофициально, он сам лично отправил сообщение от себя, зашифровав. Посыльный, что передал его, давно был уже мертв – зарублен до неузнаваемости и брошен в болото. В сообщение же говорилось лишь место встречи и пожелание никому о ней не раскрывать – слишком секретно, и мало ли кто мог оказаться подставным агентом, выдав его, Скуало, кому не надо. Потому что у Вонголы могут начаться скоро новые проблемы, ага. Самое забавное, что это почти не было ложью.
  Презрительно фыркнув, Суперби скрыл свою ауру, что могла выдать его местоположение – нет, убивать Мустанга откуда-то из кустов он не собирался. Всего лишь хотел проверить, как много людей он возьмет с собой. С одной стороны, Каваллоне не из-за чего было не доверять ему, а с другой – мало ли что ему в голову стукнет. Пусть у него не было интуиции Вонголы, но была своя собственная. Впрочем, вряд ли ей удалось затмить патологическую доброту и заботливость Мустанга, а так же его любовь к Вонголе и Альянсу.
  Оставалась минута, и Скуало приготовился, напружинившись. Мустанг никогда не опаздывал, если только не вляпывался в какую-то историю. Но это обычно происходило тогда, когда не было рядом людей из семьи, так что в данный момент подобных задержек не ожидалось. Не было и малейшей вероятности, что Каваллоне не возьмет с собой хотя бы Ромарио.
  Скуало еще раз внимательно огляделся вокруг. Место он выбирал тщательно и долго, ведь надо было не оставить и малейшего шанса для Мустанга, зато подарить этот шанс себе. За ветками было вполне удобно прятаться от пламени, копытные не могут двигаться по прогалинам, а уж летать тут тем более. Да и озеро было совсем не так далеко - родная стихия всегда поможет. А вот стихия Каваллоне - чистое небо - потемнело и было почти не видно за ветками древесных исполинов.

Отредактировано Superbia Squalo (2012-09-12 19:23:41)